Смерть-это сердце холодное гордое.
В нём не живёт сострадания боль.
Льдиной холодною, каменно твёрдое.
Где равнодушие, личности ноль.
Смерть это гордая самодостаточность –
Полно презрения к прочему мнению.
За философскими фразами прячутся
Мёртвые чувства эрзац – академии.
Смерть-это нравственная деградация.
Совесть исчезла, как аппендицит.
Мыслей кастрация, чувств девальвация,
Фикалий нации – дьявол не спит.
Мёртвость духовная, самовлюблённая
Хуже инстинктом живущих зверьков.
Чувством привязанности обострённым
Своих хозяев спасут от врагов.
Бог говорит то, что смерть – разделение
С Богом, Который во всём – эталон.
Бог это Свет с ярким тьмы освещением,
Благость, Премудрость, Любовь и Закон.
Жизнь,Справедливость, Милость, Свобода,
Ненависть к гордости, смерти, грехам.
Греховной проказой враг губит народы,
А после приводит их к ада вратам.
Шмуль Изя,
США, Шт. Нью Йорк, г. Колони
Евангельский христианин. Хочу угождать Богу.
Прочитано 2615 раз. Голосов 2. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
